Здравствуйте, с вами политический обозреватель «Медузы»* и постоянный автор Kit Андрей Перцев.
В середине апреля в интернете распространился очередной ролик, в котором российские военнослужащие жалуются на «халатность и неподобающее отношение» начальства. Героев этого видео пятеро, их лица закрыты плотной черной тканью, опущенные козырьки кепок скрывают глаза. И нет в этой истории совсем ничего примечательного: мы давно привыкли и к подобным роликам, и к тому, что не можем разглядеть лиц тех, кто в них снимается.
Российская армия — это вообще коллектив людей без лиц. Средние и младшие офицеры, как и простые солдаты, возникают в телевизионных сюжетах и соцсетях преимущественно в масках и балаклавах. Российские наемники лица тоже предпочитают не светить — скажем, в пропагандистских фильмах о ЧВК Вагнера вроде «Контракта с родиной» от телеканала RT мы видим разве что глаза бойцов. И за 426 дней полномасштабной войны у всех этих людей не появилось полноценных фронтменов: о генералах и их фронтовых делах российская пропаганда почти не рассказывает.
О том, как и почему так вышло, мое сегодняшнее письмо.
■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎■︎
- Этот текст вышел в рассылке Kit 25 апреля 2023 года. Подпишитесь, и вы будете получать наши письма два раза в неделю. На каждое из них можно ответить — написать в редакцию или задать вопрос автору. Если вы хотите поделиться этим текстом, вот ссылка на него. А по этой ссылке — архив уже вышедших писем Kit.
НАВИГАЦИЯ →
В тексте почти 14 тысяч знаков, вы прочитаете его за 9 минут.
Письмо разбито на три главы. В первой — о солдатах, которые скрывают лица за масками, и командующих, которые прячутся за должностями. Вторая рассказывает о медийных генералах девяностых, сумевших построить политическую карьеру. А из третьей вы узнаете, к каким побочным эффектам приводит «обезличенная» армия.
Как выглядит российский военный
Вопрос, на который трудно ответить
С началом полномасштабной войны в Украине у российских государственных и лояльных властям СМИ появился новый герой. Он мелькает в телевизионных новостных выпусках в прайм-тайм, видеороликах информационных агентств и телеграм-каналах «военкоров», где рапортует об успехах российской армии на поле боя. Его легко встретить в городских пабликах во «ВКонтакте», откуда он бодро передает привет землякам. Или он может прийти в обычную образовательную школу, чтобы пообщаться с учениками.
Этот человек — военный без лица.
На лоб его надвинута шапка, кепка или шлем, а глаза скрывают темные очки. Черты неразличимы за маской, балаклавой или банданой. Маскировка может быть виртуальной — фотографии нередко обрабатывают так, что бойцов невозможно узнать. Причем российские военные скрывают лица и «за лентой», то есть на фронте, и после возвращения домой. И даже награды за службу они порой получают в масках.
Нет у этих людей не только лиц, но и имен. Одни позывные — скажем, Хан, Мультик, Индус, Док, Сержант, Кот или даже Чикатило. Все это — реальные фронтовые клички россиян, и издание «Московский комсомолец» посвятило им отдельный материал. В нем говорится, что «в зоне проведения специальной военной операции при общении с военнослужащими первое, что ты обычно узнаешь о человеке — это его позывной», и есть такие позывные у всех — «от штурмовиков до тыловиков, от солдат до генералов». О том, что реальные имена бойцы держат в секрете, в тексте говорится прямо: «Многие бойцы предпочитают не называть журналисту свои имена, а позывной — всегда пожалуйста». Лица скрывали еще «вежливые люди» в Крыму и бойцы в Донбассе середины десятых, когда Кремль отрицал факт военного присутствия на украинской земле. Но и в нынешней фазе конфликта у российских военных есть причины скрываться: как минимум, это убережет от «деанона», взлома данных и звонков семье, как максимум — позволит воевать как угодно, без оглядки на международное право.
Как бы то ни было, человек без имени и лица — зловещий образ. И дело здесь не только в том, что речь о людях с оружием. Французский философ Эммануэль Левинас писал, что лицо — главная форма репрезентации, и в первую очередь лицами мы представляемся друг другу. Поэтому в христианской традиции у маски всегда была плохая репутация: согласно Библии, бог создал человека по своему подобию, и негоже маской закрывать божественное.
В культуре Нового времени маска тоже воспринималась негативно — считалось, что за ней злоумышленники прячут свою подлинную темную сущность. «Человек, надевающий маску, заведомо воспринимался как тот, кто преступил общепринятую норму, нарушил закон, ибо теперь он может проходить и действовать, не будучи замеченным обществом. Поэтому маска в Новое время находит свое место в таких маргинальных формах культуры, как карнавал и маскарад, где человек получал возможность скрыть себя, выпасть из привычных форм социального», — объясняет исследователь творчества Левинаса Максим Евстропов.
В свою очередь французский философ Жан Бодрийяр указывал, что социальная роль человека — тоже своего рода маска. За общественными функциями вроде профессиональных или семейных легко укрыться, и кандидат философских наук Артур Костомаров в своей диссертации пишет: «Принимая свой социальный образ как то, что и есть он сам, субъект приучается видеть в своем образе свое лицо. Так маска постепенно начинает подменять лицо, занимает место лица».
Командование российской армии не скрывает за балаклавами лиц, зато успешно прячется за высокими должностями. Российских военных с большими звездами на погонах мы не видим на передовой и знаем лишь то, кто и каким участком фронта формально командует прямо сейчас. Например, в феврале в России сменились командующие четырех военных округов, и двум из них почти сразу дали генерал-полковников. Вообще, это одно из высших армейских званий (после маршала и генерала армии, но маршалов в России нет), однако что вам говорят имена Сергея Кузовлева, Андрея Мордвичева, Рустама Мурадова и Евгения Никифорова? Почти наверняка ответ — ничего.
То же самое можно сказать и о командующем российским вторжением. Первым человеком на этом посту, чье имя министерство обороны сообщило публично, стал генерал Сергей Суровикин — спустя семь месяцев после начала полномасштабной войны, в октябре 2022-го. Тогда СМИ наперебой рассказывали биографию этого человека, которого «за умение действовать жестко и нестандартно» называли «генерал Армагеддон». Однако Суровикин продержался недолго — через три месяца его сменил генерал Валерий Герасимов, а «генерала Армагеддона» понизили до зама, после чего он практически исчез из информационного поля.
Ни Суровикин, ни Герасимов популярными публичными фигурами не стали. Последний после своего назначения дал единственное интервью, но читать его невозможно. Разговор почти полностью посвящен истории Генерального штаба, а те куски, где речь заходит о современности, лишены смысла. Как, например, этот: «В настоящее время личный состав Генерального штаба принимает все меры по достижению целей специальной военной операции, поставленных верховным главнокомандующим, а также обеспечению военной безопасности нашей страны, исходя из существующих военных угроз».
Одним словом, только маски, только позывные, только абстрактные фамилии генералитета, который непонятно за что отвечает, да редкие кадры выезда министра обороны Сергея Шойгу на фронт (впрочем, куда на самом деле выезжает министр, открытый вопрос). Вот и все, что нам рассказывают о российской армии, которая ведет полномасштабную войну уже больше года.
Почему исчезли медийные генералы
Секрет популярности Александра Лебедя
Но может современные войны так и ведутся — полуанонимно? Нет, и пример Украины это доказывает. Бойцы ВСУ часто появляются без масок, а в армии страны полно известных военачальников: от главнокомандующего Валерия Залужного до командующего войсками оперативного командования «Юг» Андрея Ковальчука. Оба, кстати, много выступают публично и дают интервью, в том числе зарубежным медиа, — примеры вот, вот и вот.
Влиятельные украинские генералы регулярно бывают на фронте — скажем, осажденный Бахмут не так давно посещали командующий сухопутными войсками Александр Сырский и руководитель украинского ГУР Кирилл Буданов. Да и президент Украины Владимир Зеленский ездил на фронт не раз, один из последних случаев — его визит в Авдеевку.
Российская армия тоже не всегда пряталась за масками. В годы чеченских войн солдаты федеральных войск не скрывали лиц, а командиры постоянно мелькали в телевизионных сюжетах. Среди них были, к примеру, генерал-полковники Геннадий Трошев (командовал объединенной группировкой федеральных войск в Первой и Второй чеченских войнах), Анатолий Романов (командовал объединенной группировкой федеральных войск в годы Первой чеченской и, в частности, принимал участие в массовом убийстве в селе Семашки) и Владимир Шаманов (этот «воспитанник» Трошева руководил группировками федеральных войск в Первую и Вторую чеченские). Особняком стоит генерал Александр Лебедь — пожалуй, самый известный российский военный деятель девяностых.
В разные годы Александр Лебедь участвовал в подавлении антисоветских выступлений в Тбилиси и Баку, Августовском путче (сначала — на стороне ГКЧП, а потом — на стороне Бориса Ельцина) и вооруженном конфликте в Приднестровье, который был заморожен при его непосредственном участии. Ввод федеральных войск в Чечню Лебедь критиковал, а о возможности возглавить командование российских войск в этом конфликте говорил так: «Если разговор идет о выводе российских войск из Чечни, то я готов эту операцию возглавить». В середине девяностых генерал занялся политической карьерой: принял участие в президентских выборах 1996 года, на которых занял третье место, после чего возглавил Совет безопасности России (и в этой должности подписал мирные Хасавюртовские соглашения), а затем и Красноярский край. Погиб Лебедь в 2002-м, когда вертолет, в котором он летел открывать горнолыжную трассу в Восточных Саянах, столкнулся с ЛЭП и разбился. Нынешние чиновники и политтехнологи администрации президента прекрасно помнят феномен медийных генералов девяностых. У них был довольно широкий круг поклонников, поэтому военные нередко шли в политику и добивались успехов — Лебедь был такой не один. Московскую область возглавлял Борис Громов, руководивший выводом советских войск из Афганистана. Еще один участник Афганской войны, Александр Руцкой, стал губернатором Курской области. Кресло губернатора Ульяновской области занимал уже упомянутый Владимир Шаманов. А участник войн в Афганистане, Югославии и Чечне Георгий Шпак управлял Рязанской.
Пропаганда не торопится лепить героев из современных генералов и старших офицеров как раз поэтому — вертикали не нужны персонажи, которые станут популярны и политически самостоятельны. Особенно это опасно сейчас, когда многие россияне устали от военных новостей и тревожатся из-за постоянных слухов о «второй волне мобилизации» — даже если в целом они лояльны режиму. Появись сейчас какой-нибудь высокопоставленный военный с разговорами о необходимости сворачивать войну, он автоматически привлек бы к себе внимание. Владимир Путин, который к власти пришел как раз на волне ностальгии россиян по сильной руке, не может этого не понимать.
Кому-то политическая угроза со стороны генералитета покажется мнимой, однако держат генералов в тени совсем не зря. Это хорошо видно по тому, как популярен тот же Лебедь и спустя 20 лет после смерти. В отсутствии медийных военных пользователи соцсетей активно делятся записями рассуждений генерала, и ролики с его фразами вроде «Всякая война сначала тупик, потом катастрофа» и «Даже столетние войны кончаются переговорами и миром… так может быть эту нецивилизованную часть вообще исключить?» набирают миллионы просмотров.
Например, это видео посмотрели больше 22 миллионов раз всего за год. «Это единственное достойное видео и разумные слова о том, что такое война», — написала под ним одна из зрительниц. Лайк этому комментарию поставили семнадцать тысяч человек.
Какую задачу решает армия без лица
А какую решить не может
Еще в апреле 2022 года мы фиксировали, что российская пропаганда пытается «продать» россиянам войну как своего рода зрелище — новый российский блокбастер или шоу вроде танкового биатлона. К началу вторжения идеологическая почва для этого была готова: долгие годы в стране «дегуманизировали» армию, рассказывая о ней в основном с технической стороны. Сигнал, который обществу посылали государственные СМИ — в первую очередь, телевидение — был прост: современная техника, которой располагает Россия, способна вести боевые действия практически без участия людей; военные — это профессионалы, от которых требуется лишь немного помочь машинам. Так что россиянам в войне в Украине предлагалось просто поболеть «за наших» — за эффективный союз техники и профессиональных бойцов-биороботов в масках.
Однако реалии войны доказали, что техника российских вооруженных сил не такая уж современная, а бои ведут не только машины, но и люди — причем они массово умирают, поэтому их все время не хватает. Желающих воевать даже за большие по российским меркам деньги — минимальная зарплата на фронте составляет 195 тысяч рублей — оказалось не так много, поэтому резервисты той же ЧВК Вагнера во главе с Евгением Пригожиным вынуждены были проехаться с турне по российским колониям. Наконец, в конце сентября 2022-го у россиян сменился статус: из болельщиков они неожиданно для самих себя превратились либо в потенциальных и реальных участников боевых действий, либо в их родственников. Так война пришла в дома российских граждан, хотя пропаганда и старалась всеми силами сделать так, чтобы большинство наблюдали за ней исключительно по телевизору. Возникает парадоксальная ситуация. С одной стороны, власти все еще хотят сдерживать общественное беспокойство, и потому отказываются от следующих волн мобилизации — несмотря на все курсирующие слухи, новый набор так и не был объявлен. С другой, им нужно больше добровольцев — как в российских, так и в западных медиа публиковались данные, что требуется еще 400 тысяч человек, но подтвердить или опровергнуть их невозможно. С третьей, на региональном уровне начинаются поборы на нужды фронта: местные чиновники просят жителей пожертвовать транспортные средства или часть зарплаты в пользу армии. И часто это предложения, от которых невозможно отказаться — если вы, конечно, хотите сохранить работу и хорошие отношения с начальством.
То есть власть пытается решать противоположные задачи. Нужно одновременно и оставить большую часть общества в зрительном зале, и собрать с него военный оброк в виде сотен тысяч мужчин и материальной поддержки. Демонстрация армии без лиц и имен эффективно решает первую задачу, но мешает справиться со второй и третьей.
Часто лицо из-под маски проступает у российских военных только после смерти: в сообщениях городских пабликов, некрологах местных газет, на школьных «партах героев». Но жизнь в обмен на лицо — это плохая сделка. Так что смотреть на обезличенных военных — пожалуйста, но стать одним из них граждане, очевидно, все еще не торопятся. Как бы пропаганда ни пыталась убедить их, что только так можно заслужить право считать себя «мужиком». Да, в недавнем ролике Минобороны россиян зовут воевать мужчины с открытыми лицами. Вот только это лица приглашенных актеров, а не реальных военных.
><{{{.______)
У обезличенной армии есть и еще один побочный эффект — рассказы людей в масках без имен и фамилий о военных «подвигах» трудно воспринимать всерьез. Ведь если не видно твоего лица, то не видно и тебя, а «герой» не может быть абстрактной фигурой в балаклаве.
Даже россиянам, поддерживающим вторжение, сложно сопереживать человеку без лица и гордиться им, поэтому у пропаганды большие проблемы с «героями СВО». Проще сделать «героем» ребенка, чем реального военного — и именно так случилось с 10-летним мальчиком Федей из Брянской области. СМИ сообщали, что он якобы спас двух девочек от «нападения украинских диверсантов». В конце марта Путин наградил Федю медалью «За отвагу».
* Объявлена в России «иностранным агентом»
|
|
